Спуск в Преисподнюю
База Рассвет. Герои готовятся к отчаянному штурму.
Арсеналы комплекса щедро восполнили запасы снаряжения, вооружения и боеприпасов
Арсеналы комплекса щедро восполнили запасы снаряжения, вооружения и боеприпасов
Кадр 1 (Лазарет "Рассвета"):
Колдовашка накладывает повязку на ожоги Вити. Ее искорки аккуратно-слабые, как светлячки.
Девушка, как и все они, не теряла время, учась сражаться, действовать как команда и управлять своей силой. Теперь хаос управляется куда лучше, а искрами может временно приглушать боль.
Витя стискивает зубы: - "Чувствую... как гниль внутри шевелится. Как будто Мразиш оставил во мне червяка".
Амфибия прикладывает ладонь к зажившей ране Ивана – слизь пульсирует, восстанавливая силы и вытягивая остаточный яд Жабо-Гадюки. На теле Солдата бинты, синяки, следы ожогов от прошлых схваток.
ЧА знает про недавнюю встречу.
- "Ты крепок, Комбриг... Но зря пытаешь достучаться..."
Он переходит к Мозгоправу и капает лечебную слизь на виски старика. Тот бредит: "... в активной зоне... слеза... ядро... ключ – надежда... чистая..."
Шипучка сидит у изголовья, повторяя за ним: "Чистая! Чистая!"
Кадр 2: Юрка в старом кабинете связи натыкается на "дневник дежурного":
"26.04.86. Руссо приказал игнорировать скачки. Говорит, 'паника дороже сбоя'. Наши уже в зоне... Боже, что там происходит?! Надо спешить!"
Внезапно старое радио позади него оживает:
"Юра... почему ты не защитил нас?" – эхо голоса ребенка.
За спиной Юрки – полупрозрачная фигура в пионерском галстуке. Он не убегает. Впервые отвечает: - "Прости, малыш... Я скоро попробую..."
Колдовашка накладывает повязку на ожоги Вити. Ее искорки аккуратно-слабые, как светлячки.
Девушка, как и все они, не теряла время, учась сражаться, действовать как команда и управлять своей силой. Теперь хаос управляется куда лучше, а искрами может временно приглушать боль.
Витя стискивает зубы: - "Чувствую... как гниль внутри шевелится. Как будто Мразиш оставил во мне червяка".
Амфибия прикладывает ладонь к зажившей ране Ивана – слизь пульсирует, восстанавливая силы и вытягивая остаточный яд Жабо-Гадюки. На теле Солдата бинты, синяки, следы ожогов от прошлых схваток.
ЧА знает про недавнюю встречу.
- "Ты крепок, Комбриг... Но зря пытаешь достучаться..."
Он переходит к Мозгоправу и капает лечебную слизь на виски старика. Тот бредит: "... в активной зоне... слеза... ядро... ключ – надежда... чистая..."
Шипучка сидит у изголовья, повторяя за ним: "Чистая! Чистая!"
Кадр 2: Юрка в старом кабинете связи натыкается на "дневник дежурного":
"26.04.86. Руссо приказал игнорировать скачки. Говорит, 'паника дороже сбоя'. Наши уже в зоне... Боже, что там происходит?! Надо спешить!"
Внезапно старое радио позади него оживает:
"Юра... почему ты не защитил нас?" – эхо голоса ребенка.
За спиной Юрки – полупрозрачная фигура в пионерском галстуке. Он не убегает. Впервые отвечает: - "Прости, малыш... Я скоро попробую..."
Кадр 3 (Наш выход):
Герои стоят под исполинским носом "Зари-2", ее навигационные огни отражаются в полированном корпусе, как далекие звезды. Она напоминает им застывшую мечту.
Свет льется на лица смотрящих в бездну предстоящего пути.
На мониторе – схема АЭС "Энергия" с пульсирующей красной точкой.
Шипучка сидит на плече Колдовашки, его единственный зоркий глаз тоже смотрит на экран.
Мигающие координаты:
>"ЧЕРНОБЫЛЬСК - АЭС "ЭНЕРГИЯ". ХРАНИЛИЩЕ "ПРОРЫВ". УРОВЕНЬ -9"
Колдовашка (тихо, глядя вверх): - "Чтобы долететь до звезд... надо сначала нырнуть в самое пекло ада. Ирония."
Сталевар (кладет руку на холодный дюраль): - "Она ждала. Тридцать лет. Как и мы. Ждала того, кто решится."
Он смотрит на координаты Чернобыльска, затем на фигуру Мозгоправа. Старик все еще слаб, но полон решимости.
Витя – тень себя. Черные прожилки покрыли половину лица, правая рука уже с негнущимися когтями. Боль в глазах.
Иван: - "Выбора нет. Идем за 'Искрой'. За их 'завтра'. За наше 'сейчас'."
Амфибия (смотрит в темный коридор, где мелькнула Тень):
- "Идем. Но помните: ад – не только там, за стенами. Он здесь, в наших головах. И он идет с нами".
(Путь к звездам почти открыт... но чтобы по нему пройти, нужно собрать не только корабль, но и рассыпанную по руинам надежду, и вырвать "Искру" из самого сердца Зла).
Герои стоят под исполинским носом "Зари-2", ее навигационные огни отражаются в полированном корпусе, как далекие звезды. Она напоминает им застывшую мечту.
Свет льется на лица смотрящих в бездну предстоящего пути.
На мониторе – схема АЭС "Энергия" с пульсирующей красной точкой.
Шипучка сидит на плече Колдовашки, его единственный зоркий глаз тоже смотрит на экран.
Мигающие координаты:
>"ЧЕРНОБЫЛЬСК - АЭС "ЭНЕРГИЯ". ХРАНИЛИЩЕ "ПРОРЫВ". УРОВЕНЬ -9"
Колдовашка (тихо, глядя вверх): - "Чтобы долететь до звезд... надо сначала нырнуть в самое пекло ада. Ирония."
Сталевар (кладет руку на холодный дюраль): - "Она ждала. Тридцать лет. Как и мы. Ждала того, кто решится."
Он смотрит на координаты Чернобыльска, затем на фигуру Мозгоправа. Старик все еще слаб, но полон решимости.
Витя – тень себя. Черные прожилки покрыли половину лица, правая рука уже с негнущимися когтями. Боль в глазах.
Иван: - "Выбора нет. Идем за 'Искрой'. За их 'завтра'. За наше 'сейчас'."
Амфибия (смотрит в темный коридор, где мелькнула Тень):
- "Идем. Но помните: ад – не только там, за стенами. Он здесь, в наших головах. И он идет с нами".
(Путь к звездам почти открыт... но чтобы по нему пройти, нужно собрать не только корабль, но и рассыпанную по руинам надежду, и вырвать "Искру" из самого сердца Зла).
Кадр 4 (Спуск в Преисподнюю):
Герои движутся через кромешную тьму. Их путь ведет под катакомбами центрального мусоросжигательного завода.
Выход должен быть прямо за охраняемым периметром АЭС.
Только руны на оружии и редкие искры Алисы освещают путь.
Воздух – гремучая смесь химии, радиации и страха.
Стены шевелятся, но это не тени, а тысячи крыс, живущих под заводом.
Дорога почти позади.
Кадр 5 (Кровавые катакомбы):
...их ждут...
ЩЕЛЧОК!
Язык-хлыст СВИСТИТ из тьмы, обвивая руку Вити! Яд впрыснут! Витя ревет от боли, мутация бурлит с новой силой!
Жабо-Гадюка (шипит из теней): – "Мразиш... ждет твою... плоть..."
Алиса швыряет хаос – язык превращается в гирлянду скользких лягушек! Жабо-Гадюка с визгом отступает.
Витя падает, черные вены ползут к сердцу.
Со всех сторон врубаются прожектора. Верхние уровни коллекторов наполнены людьми Бэдмента и солдатами Руссо. Герои прямо под ними. Прекрасная мишень. Ловушка захлопнулась.
Бэдмент вываливается из скрытой двери. Он пьян и зол.
Бэдмент (в мегафон):
- "Сдавайтесь! Вы окружены!..", - потом доносится его пьяный смех...
- "Да пошли вы нахер! ОГОНЬ НА ПОРАЖЕНИЕ!"
Герои движутся через кромешную тьму. Их путь ведет под катакомбами центрального мусоросжигательного завода.
Выход должен быть прямо за охраняемым периметром АЭС.
Только руны на оружии и редкие искры Алисы освещают путь.
Воздух – гремучая смесь химии, радиации и страха.
Стены шевелятся, но это не тени, а тысячи крыс, живущих под заводом.
Дорога почти позади.
Кадр 5 (Кровавые катакомбы):
...их ждут...
ЩЕЛЧОК!
Язык-хлыст СВИСТИТ из тьмы, обвивая руку Вити! Яд впрыснут! Витя ревет от боли, мутация бурлит с новой силой!
Жабо-Гадюка (шипит из теней): – "Мразиш... ждет твою... плоть..."
Алиса швыряет хаос – язык превращается в гирлянду скользких лягушек! Жабо-Гадюка с визгом отступает.
Витя падает, черные вены ползут к сердцу.
Со всех сторон врубаются прожектора. Верхние уровни коллекторов наполнены людьми Бэдмента и солдатами Руссо. Герои прямо под ними. Прекрасная мишень. Ловушка захлопнулась.
Бэдмент вываливается из скрытой двери. Он пьян и зол.
Бэдмент (в мегафон):
- "Сдавайтесь! Вы окружены!..", - потом доносится его пьяный смех...
- "Да пошли вы нахер! ОГОНЬ НА ПОРАЖЕНИЕ!"
Витя, с диким рыком БРОСАЕТСЯ на него, отвлекая от группы.
Они с Бэдментом вваливаются обратно, в боковой тоннель.
Звук: Дикая драка, рычание, хруст костей, Визг Бэдмента.
ХРУСТ! Витя вырывается обратно...
Бэдмент (из темноты, хрипит. Звук отползания).
Сверху начинается беспорядочная стрельба, во все стороны летят осколки бьющегося кирпича. Хаос!
Иван видит выход – тяжелая бронированная дверь с символом АЭС в конце зала.
Пули рикошетят от его нагрудника, который создает силовое поле вокруг владельца.
Группа прижимается к нему, сливаясь в огромную каплю, контуры которой видны под ударами пуль. Они продвигаются под плотным огнем к цели.
В руках у Солдата, Амфибии и Юрки старенькие АК-74, обнаруженные в Арсенале базы. Они периодически останавливаются и отстреливаются, прикрывая команду. Мозгоправ стреляет из двух пистолетов "по-македонски". Его одежда увешана гранатами и запасными магазинами. Сталевар предпочитает кувалду.
Комбриг командует: - "Вперёд! БЕГОМ!!!"
Группа рвется к двери. Амфибия идет замыкающим...
ВЖЖЖУХ! Выстрел снайпера с потолка!
Пуля ПРОБИВАЕТ перепонку на плече Амфибии!
Он падает с тихим стоном.
Они с Бэдментом вваливаются обратно, в боковой тоннель.
Звук: Дикая драка, рычание, хруст костей, Визг Бэдмента.
ХРУСТ! Витя вырывается обратно...
Бэдмент (из темноты, хрипит. Звук отползания).
Сверху начинается беспорядочная стрельба, во все стороны летят осколки бьющегося кирпича. Хаос!
Иван видит выход – тяжелая бронированная дверь с символом АЭС в конце зала.
Пули рикошетят от его нагрудника, который создает силовое поле вокруг владельца.
Группа прижимается к нему, сливаясь в огромную каплю, контуры которой видны под ударами пуль. Они продвигаются под плотным огнем к цели.
В руках у Солдата, Амфибии и Юрки старенькие АК-74, обнаруженные в Арсенале базы. Они периодически останавливаются и отстреливаются, прикрывая команду. Мозгоправ стреляет из двух пистолетов "по-македонски". Его одежда увешана гранатами и запасными магазинами. Сталевар предпочитает кувалду.
Комбриг командует: - "Вперёд! БЕГОМ!!!"
Группа рвется к двери. Амфибия идет замыкающим...
ВЖЖЖУХ! Выстрел снайпера с потолка!
Пуля ПРОБИВАЕТ перепонку на плече Амфибии!
Он падает с тихим стоном.
Солдат подхватывает Амфибию, таща к его двери.
Пуля прошла по касательной, но за ним – лужа из слизи и крови.
Сверху вываливается Витя. Он бьет автоматчиков, крушит стены... Его глаза полны ненависти ко всему живому. На нем множество ран.
Он – ЗВЕРЬ.
В его руке словно анаконда бьется вырванный язык Жабо-Гадюки.
Глаза абсолютно безумны. Витя спрыгивает перед героями и как в своем старом кошмаре бросается на Колдовашку. Рука поднимается и бьет ее наотмашь.
Девушка падает и отлетает по коридору.
Витя ОРЕТ! От его крика содрогаются стены.
В нем снова разгорается борьба – человека и зверя.
Позади него покачиваясь вырастает раненый Бэдмент.
В его руке – огромный пожарный топор. Он замахивается.
ХРЯЯЯСЬ! Удар ему по руке!
Витя отпрыгивает и с разворота, размашистым жестом вспарывает его брюхо, поднимая над собой и отбрасывая.
РЁЁЁ-ЁЁЁ-ЁВ! - В нем снова торжествует ярость зверя!
Теперь он бросается на Ивана. Он вырастает и нависает над ним, словно огромный разъяренный медведь.
Пуля прошла по касательной, но за ним – лужа из слизи и крови.
Сверху вываливается Витя. Он бьет автоматчиков, крушит стены... Его глаза полны ненависти ко всему живому. На нем множество ран.
Он – ЗВЕРЬ.
В его руке словно анаконда бьется вырванный язык Жабо-Гадюки.
Глаза абсолютно безумны. Витя спрыгивает перед героями и как в своем старом кошмаре бросается на Колдовашку. Рука поднимается и бьет ее наотмашь.
Девушка падает и отлетает по коридору.
Витя ОРЕТ! От его крика содрогаются стены.
В нем снова разгорается борьба – человека и зверя.
Позади него покачиваясь вырастает раненый Бэдмент.
В его руке – огромный пожарный топор. Он замахивается.
ХРЯЯЯСЬ! Удар ему по руке!
Витя отпрыгивает и с разворота, размашистым жестом вспарывает его брюхо, поднимая над собой и отбрасывая.
РЁЁЁ-ЁЁЁ-ЁВ! - В нем снова торжествует ярость зверя!
Теперь он бросается на Ивана. Он вырастает и нависает над ним, словно огромный разъяренный медведь.
Солдат стоит не отшатываясь. Смотрит ему прямо в глаза (спокойно):
– Борись, Виктор. Ты – человек. Не зверь.
Витя останавливается. Вздрагивает... Его раненая, зараженная ядом рука словно живет своей жизнью. Она то рвётся к Ивану, то пытается задушить самого Витю. Яд Жабо-Гадюки разливается по телу.
Монстр поднимает окровавленный топор и замахивается сам на себя!
Одна рука против другой. Короткая схватка.
Отсечённая "зараженная" левая рука падает на землю.
Монстр отступил. Кровь хлещет, но он зажимает рану.
Амфибия облепляет культю своей слизью. Колдовашка медленно встает, подходит и молча обнимает Витю. С её виска ползет капля крови.
Они распахивают двери. Катакомбы остаются позади. Последний рывок.
Сталевар (сжимает рукоять Громовержца так, что металл скрипит):
- "Значит... битва за 'будущее'... будет там... Там, где родилось наше 'сегодня' из предательства и слез."
- "Мразишу... сюрприз! Кхы-кхы!")
– Борись, Виктор. Ты – человек. Не зверь.
Витя останавливается. Вздрагивает... Его раненая, зараженная ядом рука словно живет своей жизнью. Она то рвётся к Ивану, то пытается задушить самого Витю. Яд Жабо-Гадюки разливается по телу.
Монстр поднимает окровавленный топор и замахивается сам на себя!
Одна рука против другой. Короткая схватка.
Отсечённая "зараженная" левая рука падает на землю.
Монстр отступил. Кровь хлещет, но он зажимает рану.
Амфибия облепляет культю своей слизью. Колдовашка медленно встает, подходит и молча обнимает Витю. С её виска ползет капля крови.
Они распахивают двери. Катакомбы остаются позади. Последний рывок.
Сталевар (сжимает рукоять Громовержца так, что металл скрипит):
- "Значит... битва за 'будущее'... будет там... Там, где родилось наше 'сегодня' из предательства и слез."
*****
(где-то в тенях катакомб снуёт Шнырь, собирая с пола кровь Амфибии в пробирку. Он подбирает отрубленную руку Вити и упаковывает в пакет.- "Мразишу... сюрприз! Кхы-кхы!")
Война вступает в финальную фазу. Рассвет будет кровавым.
Продолжение следует